Есть ощущение, что мои нервы испытывают на прочность. Я всё понимаю, ведь мне тоже было и больно и страшно. И проще быть потешной и смешной, чем приоткрывать краешек маски.
Но порой оттуда течёт чёрная желчь. Липкая и злобная. И вот я смотрю в трясущуюся радужку, хмурю брови и рявкаю: "Не играй, блять, на нервах" - и строгий ответ чайно-карих глаз. "А вот теперь обидно".
Простипростипрости.
И иди ты к чёрту.
Мне чаще было обидно.
И снова и снова - нам проще же бить себя осокой. Нам проще лежать спиной на ледяном полу. И, сцепив зубы, смотреть холодной синевой на протянутые руки.
Ну бей, давай, бейбейбей. Не жалко. Уже не жалко.
И сидишь в наушниках. Слушаешь чужую жизнь. Хриплый вокал воет в уши. А глаза пытаются поймать взгляд. Неа, хватит.
У меня всё воет болью. Кричит и ноет.
У меня всё изливается желчью.
И я вновь примеряю маску, сжав до бела кулаки. Устала. Но так надо.
Живи.
Терпи.